— Да ты что! — ахнул кто-то. — Врешь!
— Ей бо, ребята! А что вы хотели — новый мощный мотор! Теперь вертикаль — наша! Никакой худой у нас теперь не уйдет — догоним и порвем на обмотки!
— А оружие, Виктор?
— Оружие… С оружием еще не знаю… Понимаете, ребята, одной пушки и двух УБСов для боя с мессерами и фоками вроде должно хватить, но… В общем — знаю, что на несколько машин установлено разное оружие — от 37 мм пушки и до обычного 20 мм ШВАКа… А там, на войсковых испытаниях, посмотрим, будем искать "золотую середину"…
— Надо же — 37 мм, как на "Кобрах"… — покачал головой Толя Рукавишников. — Если Як маленький и легкий, его же отдачей такой пушки в воздухе останавливать будет?!
— Ничего подобного! Истребитель очень устойчив при стрельбе, хотя, на мой взгляд, да — 37 мм — это, пожалуй, перебор. А вот 23 мм — было бы самое то! Но — еще раз говорю, там, на фронте, и посмотрим.
— Ну, давайте, по глоточку! Эх, хорош коньячок!
— У нас еще бутылочка для тебя припасена, Витя…
— Нет, ребята. Хорош! Вам завтра летать.
Выпили по глотку, закусили шоколадом.
— А что ты примчался к нам, Витя? Катюшу к Звезде прижать? Так она и к твоему ордену Ленина готова…
— Ну, цыть! Кончай о девушке двусмысленности говорить! Не хорошо это… Нет, надо тут кое-какие дела завершить, принять некоторые документы, подписать кое-что… Да и передать дела вот ему, Косте. А то он, говорят, жалуется — пашу, говорит за комэска, а получаю — как старший летчик! Несправедливо это! Опять же — вещевое довольствие — бархатные портянки для высшего комсостава, кружевные кальсоны…
Ребята грохнули. Возмущенный Костя, с потемневшим от прилива крови и без этого смуглым лицом, что-то начал говорить, но ему не дали. С минуту все задушено смеялись и толкались в грудь ладонями. Пацаны… Что с них возьмешь!
— И еще… Мне нужен ведомый.
Все заинтересованно замолчали.
— Блондин, пойдешь?
Толя несколько секунд помолчал.
— Нет, Витя… Извини — но нет! Эскадрилья у меня, не могу я их бросить! Это уж твое дело. Ты и Яковлеву писал, и выстрадал ты этот истребитель. Тебе его и в жизнь вводить.
— Правильно, Толя! — хлопнул я рукой по колену. — Это я тебя проверить хотел, да не подумал… Извини, не то я сказал.
— Есть у меня ведомый… — я поискал глазами и наткнулся на не верящий своему счастью взгляд Васи… — а ну, Василий, иди-ка сюда! Полетишь со мной? Только учти — там будет очень опасно, я это знаю… Очень! У немцев там волки серьезные, бои будут тяжелые.
— Да я… товарищ капитан… да мне… Виктор, возьми меня с собой! Я справлюсь! Я не боюсь!
— Ты-то не боишься, Вася, я это понимаю… Я за тебя боюсь! Ну да ладно! Ты в тишке да в тенечке сидеть не будешь, не тот ты человек, Василий! Если ты согласен — то летим вместе. А там посмотрим — может и наше телятя волка сможет заломати… Или задрати? В общем — грохнути, к чертям собачьим! Ну, все обговорили? Отбой! Вам завтра воевать, а мне крутиться как волчку! Всем спать!
***
Так оно, в общем-то, и получилось. Крутился полдня — что твой волчок. Но все успел, все сделал. Все бумаги выправили, нужные — написали, Василия должным образом оформили.
После обеда я попросил разрешения слетать с кем-нибудь на боевое задание.
— Не знаю, Виктор, не уверен, что это хорошая идея. Хочешь — не хочешь, а ты уже сколько на боевые не летал, а? Вот то-то и оно! И навык подутрачен, и настороженность упала, тебя сейчас в бой вводить нужно осторожно, мелкими шагами. А то мотню у штанов можно порвать…
— Ну-у, товарищ подполковник, Кирилл Константинович! Да я разок — туда и обратно! А Вася и ребята присмотрят, а?
— Ладно! Лети со своей эскадрильей, но — "контролером"! В бою им, если что, не мешай, посмотри там, хвосты им прикрой. Сам в драку не лезь — убедительно тебя, Виктор, прошу! Не лезь! Это не игрушки, сам понимаешь… Ну, давай! С богом!
А ведь прав командир! Это я погорячился со своей просьбой. Я и сам бы так ответил, спроси кто у меня разрешение на полет в такой же ситуации. Ну, да ладно! Решение принято, "Добро" получено. Раньше надо было думать…
— …так что, Вася, присматривай там за мной, не давай мне особо рысачить, ладно? Вот и хорошо, что "хорошо"! Ну, что, по самолетам?
Как сказал капитан Костя Дюсембаев — полет нам предстоял обычный, на прикрытие района. Сорок минут проболтаемся в небе — и домой. Встреч с немецкими самолетами Костя не ожидал. В последние дни наблюдатели отмечали лишь пять-семь самолетопролетов немцев на фронте за сутки. Не более… Ну, край — с десяток! В общем — рядовой, рутинный вылет.
Ага, если бы я не летел…
В общем — взлетели, построились, пошли… Мы с Васей забрались метров на восемьсот повыше и заняли место со стороны солнца.
— Вася, смотри только направо, на солнце… Со всех других направлений нас предупредят.
— Принял, исполняю…
Пять пятьсот… Небо чистое, прозрачное. Видимость, как говорят летчики, — "миллион на миллион". Только вот солнце слепит, полыхает огромным, сияющим нестерпимым для глаз светом, шаром.
— Вася — змейку, скольжение! Ни минуты по прямой! Двигаемся, смотрим…
У нас уже шесть… Мне кажется — перебор. Но Костя затащил эскадрилью на высоту не случайно. У кого высота — у того и уверенность в бою, активность и агрессивность.
— Ковыль, немцы ведут переговоры двух пар истребителей! — это земля, наведенцы. Ковыль — это, естественно, наш степняк Костя Дюсембаев.
Минуты через три —
— Ковыль, это пара асов-охотников с прикрытием, высота у них, судя по переговорам — около семи тысяч.
— Вас понял. Всем — усилить поиск.
И тут же —
— Ковыль! Звено худых только что ударило по Пешкам, квадрат 7-13, высота 5500. Срочно на помощь!
— Вас понял, бегу в 7-13!
И тут же мне — "Дед, не теряй высоту! Они, скорее всего, уже на шести тысячах опять…"
Интересно, что там с "Пешками"? Сколько их? Судя по всему, они шли еще без истребительного прикрытия. Видимо, фашисты поймали их до точки рандеву с нашими ястребками.
Но "Пешки", если их, скажем, девятка, да идут в плотном строю, могут отбиться от атаки истребителей. Это все же мессеры, а не "Фокке-Вульфы". Те — да-а… Фоки, если упадут на наших сверху, группой, могут так ударить всей своей "батареей" — шесть стволов на истребителе! Мало не покажется никому… А попасть в мгновенно пролетающий мимо тебя в пике истребитель — очень сложно, если вообще возможно для бортстрелков "Пешек".
Так что — скорее туда! Надо искать немцев.
— Внимание, Ковыль! Одна "Пешка" не держит скорость, идет с дымом… Поворачивает к себе. Выдели пару — пусть сопроводят…
— Понял, исполняю… — и, с сожалением в голосе, мне — ничего не поделаешь, Дед. Придется тебе слетать с "Пешкой"…
Да-а, тут не поспоришь…
— Исполняю, сопровождаю "Пешку".
Где же она? Должна уже показаться… А-а-а, вон она! Дымит немного левым мотором, однако, не выключили его… Ничего, с нами доберутся…
— Вася, смотреть во все глаза! Худые сейчас будут где-то тут крутиться…
— Дед! Худые выше на пятьсот на десять часов! Заход на "Пешку"!
— Земля! Скомандуйте "Пешке" падать вниз! Атакую худых!
— Вася! Прикрывай! Выход из атаки на солнце…
Странно — почему немцев только одна пара? А-а-а, вторая пара так и увязалась за бомберами… Ищет, наверное, возможность вновь их атаковать.
Немцы, преследуя наш бомбардировщик, пролетели нашу высоту. Нас они пока на солнце не заметили. Теперь мы выше, это хорошо. Но скорость пока у них больше…
Стрелок с "Пешки" увидел атаку и начал стрелять. К мессерам потянулись и трассы штурмана. Худые вильнули, вышли из атаки без стрельбы, и снова полезли вверх.
А вот теперь и наш выход — в присядку, с коленцами и со свистом!
— Вася, сможешь — пробей по ведомому!
Мы падаем, скорость растет. Немцы лезут вверх, все медленнее и медленнее… Чуть подвернуть. Вот он — момент истины. Тот долгожданный истребителями момент, когда вражеский самолет всей своей проекцией распластался в твоем прицеле… Скорость уже слишком высока… Поздно — "Огонь!"
Ударили очереди, трассы протянулись к немецким самолетам… Выход! Выход из атаки! Краем глаза я еще успел увидеть разрывы снарядов на крыле ведущего месса, и, борясь с перегрузкой и чернотой в глазах, переломил "Дедушку" и полез в набор высоты. Как и сказал Васе — на солнце.
Слепящий свет прогнал темноту от перегрузки и залил глаза кипящим золотом…
— Дед, бомбер благодарит! Оба месса падают! Продолжайте сопровождать его до аэродрома…
Глава 11
— Ну и паразит же ты, Витя! — ласково и проникновенно сказал подполковник Россохватский. — Сказано же было — не лезь…
— Вам было сказано — не лезть в бой!!! — грохнул он кулаком по столу. — Почему ослушался командира? А, сынок? Сби-и-и-ть захотел, новую звездочку нарисовать, да? Что молчишь! — новый удар по бедному столу.
